Калейдоскоп персонажей Александра Наумова
16 февраля 2017 года
Александр Наумов легко узнаваем и запоминается сразу именно благодаря своей внешности. Кажется, что он только что ехал с тобой в одном вагоне метро, шёл по брусчатке Красной площади или болел за любимую команду на стадионе. Он “свой парень”, с которым легко говорить на любую тему. И который, в то же самое время, прекрасно знает, сколько стоит дорога наверх. Тем более, что в начале пути он успел побывать белой вороной в среде, из которой вышел.
Вы рассказывали, что, бросив работу, приехали в Москву, не имея жилья и знакомых, исключительно потому, что Вам понравился режиссёр — Валерий Романович Белякович. Что же в нём было особенного?
Началось с того, что Валерий Романович приехал в Пензенский театр, где я тогда работал, и за десять дней поставил отличный, полноценный спектакль. 26 февраля прошла первая репетиция, а премьеру назначили на восьмое марта. Для всех членов нашей труппы это был настоящий взрыв мозга!
Актёры толпились возле вывешенного в коридорах плана, качали головами, возбуждённо размахивали руками, недоверчиво пожимали плечами. По всему театру только и слышно было: “Не может быть! Это опечатка какая-то!” Подобный скепсис объяснялся тем, что мы привыкли работать над спектаклем по три месяца, а тут такое! Все были единодушны — “он не справится”.
А он взял и справился. Это произошло на грани фантастики и полностью за гранью здравого смысла, как я тогда его понимал. Валерий приходил на репетиции и начинал излучать энергию, будто создавая мощную воронку, в которую окружающие с удовольствием втягивались. Ощущение было такое, словно присутствуешь при рождении новой Вселенной. Наш спектакль стал её частью — зрители буквально валом на него повалили.
Не могу сказать конкретно, что он был хорош теми или иными качествами, потому что цельную талантливую личность невозможно расчленить на общепринятые составляющие, если речь идёт о Любви. Я всегда восхищался многогранностью его натуры, неординарностью решений, тонким личностным подходом к каждому артисту. Но что самое главное — мы были близки по духу.
До сих пор не верится, что его с нами уже нет. Кажется, что он просто уехал в командировку в другой город, чтобы поставить новый спектакль, как частенько бывало раньше и скоро вернётся…
К актёрам какого жанра Вы себя больше относите — театральным или кино уже перевесило?
Считаю, что по возможности лучше всего работать в профессии, когда кино и театральные роли перемежаются. Далеко не все киноактёры могут играть на сцене. Они изначально заточены на другую дистанцию, поэтому чаще всего оперируют скетчами, собирая роль по кусочкам. Мне такой подход неинтересен, потому что я родом из театра. Он всегда стоял и будет стоять для меня во главе угла.
Театр — это другое ощущение мира, это дом, в котором мы рады друг другу. У нас нет склок, интриг… Валерий Романович часто повторял, что подбирал нас по принципу “бриллиантик к бриллиантику”. Здесь, в театре, мы, как правило, заняты, хотя и не всегда, в главных ролях. Зато никогда не говорим о массовке с пренебрежением — это маленькая роль. Театр — он больше для души. Особенно это касается провинции, где мои коллеги вообще святые — работают за весьма скромные деньги, мотаются по гастролям и при этом искренне, часто до самозабвения влюблены в профессию…
Кино — другое дело. Ко мне оно пришло, как новый виток. Это сейчас позади столько ролей, что я их даже считать перестал. А вначале даже малюсенький эпизодик в блокнот записывал. В кино основной точкой отправления стала роль начальника охраны в “Брате 2”. После неё меня узнали и запомнили.
Ещё бы отметил роль бомжа в фильме “Скоро весна”. Этот парень словно прилепился ко мне, оказался по-настоящему близким. Я постарался передать ему собственные личные качества. В симпатичных сериалах такое тоже иногда происходит.
Крупные роли в сериалах стали появляться в последние пять-семь лет. Но это вовсе не означает, что я теперь свысока поглядываю на так называемую мелочовку. Иной эпизод может стать настоящим украшением фильма. Огромное удовольствие доставляет работа с молодыми, начинающими режиссёрами. Например, практически всегда соглашаюсь на съёмки, если меня приглашают студенты ВГИКа. У них встречаются очень интересные проекты. А я — за любую движуху!
У Вас есть любимый спектакль? Расскажите о нём.
Я бы отметил спектакль “На дне” по пьесе Максима Горького. Это одна из самых старых постановок на Юго-Западе, что называется “с бородой”. Она мне уже тем дорога, что здесь я впервые получил не сатирическую, а драматическую роль. И ведь вот что интересно — актёрский состав со временем изменился, а энергетика, нерв, сила завоевания зрительного зала остались прежними! Словно заколдовал его Белякович!
Представьте себе, что большинство мест заполнили ученики старших классов. Это публика особая, сложная, неоднозначная. Учителя нервничают, опасаясь нарушений дисциплины. Естественно, что перед началом слышны шорохи, разговоры, но начинается действо — и тишина. Потом — взрыв аплодисментов.
В девяностые все спектакли шли с полным аншлагом. У входа постоянно толпились желающие лишнего билетика. Секрет прост: когда у людей трудные времена, они обращаются к театру — за объяснением, за советом.
Вы очень востребованный актёр. Есть ли роли, от которых пришлось отказаться?
Это моя работа. У нас нет таких кастинг-директоров как в Голливуде, которые отбирают тщательно и вытягивают актёров. У нас некогда и некому этим заниматься. Актёр должен уметь сыграть всё. Даже если твой персонаж — плохой человек, надо показать его со всех ракурсов. Это своего рода хулиганство, если хотите.
Ну а как иначе? Нельзя же настолько всерьёз сегодня нацепить на себя лик принципиального милиционера, чтобы завтра не суметь перевоплотиться в жулика. Мой герой — это не я, хотя иногда поневоле и приходится наделять его собственными чертами, жестами, привычками.
Есть и другая сторона медали. Когда начинаешь работать в каком-либо проекте, никогда с полной уверенностью не можешь утверждать, насколько он будет успешным. Критериев нет — кто бы мне что не говорил.
Например, когда мне в своё время дали прочитать сценарий “Брата 2”, то первой мыслью было — туфта какая-то, ни о чём. Но вступил режиссёр, ему подыграла музыка, включились актёры, сделав упор на определённые интонации. И зритель в восторге!
А иногда сценарий — просто вах, а кино не получилось… Это как в театрах — пьеса может быть одна, но её постановки совершенно различны. Поэтому мой девиз таков: предлагают — работай. Главное, делай это честно!
Если человек захочет впервые прийти в ваш театр, с какого спектакля лучше начать знакомство?
Наш театр очень живой, энергичный и с юмором. Он открыт для зрителя, потому что актёр стоит совсем рядом. Настолько близко, что ощущается даже движение воздуха при взмахе его плаща. Соврать при таком раскладе практически невозможно. Поэтому для знакомства с нашим театром можно смотреть любой спектакль. Даю гарантию, что скучно не будет.
Это очень смешной проект. Рассмешить зрителя всегда сложнее, чем заставить плакать. Это не такой тупой кич, когда все ржут от того, что один лупит другого по башке. Это энергичное молодёжное шоу импровизаций, где всё придумывают на ходу, на глазах зрителей-болельщиков. И тут уж “дурь” каждого видна — никаким монологом не прикроешься. Я, например, когда участвовал в этом спектакле первый раз, то потом майку в гримёрке отжимал…
А можно провокационный вопрос? Если бы сегодня перед Вами встал выбор профессии, то это снова был бы актёр или…?
Никаких или. Хотите, как на духу скажу? Не я свою профессию выбирал. Она меня зацепила и “подцепила”, вопреки всей семье и всему раскладу знакомых. Мать потом призналась, что специально ходила в церковь, молилась и ставила свечку, чтобы я не поступил.
Первое время многие косились вполне откровенно. Когда приезжал в отчий дом, мама накрывала на стол, а набежавшая родня заводила: “Ну чего, артист!..” Маме было неприятно, когда надо мной начинали подшучивать. После того как вышел сериал “Неотложка”, всё изменилось. Едва я зашёл в дом, как тут же набежали с вопросами: “Ну чего, Саш, чего посмотреть у тебя можно?”
Многие известные актёры через какое-то время обращаются к режиссуре. А как Вы к этому относитесь?
Режиссура — не моё на сто пятьдесят процентов. Режиссёр и актёр — они как пожарник и водолаз, то есть две совершенно разные профессии. Если актёр потом становится режиссёром, то он изначально был заточен на это, внутренне актёрство всегда было на втором месте. У меня не так.
Их несколько. Окуджава “Путешествие дилетантов”. На мой взгляд, это лучший роман на русском литературном языке после пятидесятых годов ХХ века. Потом “Мелкий Бес” Фёдора Сологуба. Я вижу его как некий синтез русской литературы — тут и Салтыков-Щедрин, и Бунин, и Чехов, и Гоголь. В этом романе смешалось всё — от эротизма до цинизма, присущих именно русскому характеру в его таинственных двойственных конвульсиях мышления между чистым добром и абсолютным злом. А около постели сейчас лежит томик Чехова “Рассказы”. Я его с любого места открываю и читаю.
Случались ли у вас во время съёмок в кино или в театре смешные случаи? Поделитесь, пожалуйста.
В 2000 году Александр Наумович Митта снимал фильм “Таёжный роман”. Меня пригласили на эпизодическую роль. Надо заметить, что съёмки эти происходили очень интересно. В закрытой военной зоне на участке протяжённостью в семь километров ездили по рельсам — то туда, то сюда три вагона, одновременно сочетавшие в себе функции съёмочной площадки и жилья.
Приехал. Катаюсь так с группой по рельсам взад-вперёд. Один день проходит, второй. А про меня, словно забыли. Потом уже выяснилось, что какие-то накладки с артистами произошли. Короче, из всего эпизода с текстом, у меня остался только пробег, и то с плеча. Представляете моё разочарование?
В результате вложил всё накопившееся за за это время раздражение в бег и крик. Несусь в клетчатой рубашке по коридору и ору, что есть мочи: “держи её!”
Потом один коллега рассказывает. “Сижу дома возле телика. Показывают сериал. Ну, думаю, “Таёжный роман”, ну Митта… Вдруг топот, гам, шум. Вижу — несётся по вагону чудище клетчатое. По всему видно, как сильно наболело у человека. Потому что так истошно он при этом голосит, что всё во мне от ужаса перевернулось, волосы на голове дыбом встали, а сам я с дивана прямо на пол свалился и шишку набил!” До сих пор так и подкалывает.
Источники[править]
Любой участник может оформить статью: добавить иллюстрации, викифицировать, заполнить шаблоны и добавить категории.
Любой редактор может снять этот шаблон после оформления и проверки.
Комментарии[править]
Если вы хотите сообщить о проблеме в статье (например, фактическая ошибка и т. д.), пожалуйста, используйте обычную страницу обсуждения.
Комментарии на этой странице могут не соответствовать политике нейтральной точки зрения, однако, пожалуйста, придерживайтесь темы и попытайтесь избежать брани, оскорбительных или подстрекательных комментариев. Попробуйте написать такие комментарии, которые заставят задуматься, будут проницательными или спорными. Цивилизованная дискуссия и вежливый спор делают страницу комментариев дружелюбным местом. Пожалуйста, подумайте об этом.
Несколько советов по оформлению реплик:
- Новые темы начинайте, пожалуйста, снизу.
- Используйте символ звёздочки «*» в начале строки для начала новой темы. Далее пишите свой текст.
- Для ответа в начале строки укажите на одну звёздочку больше, чем в предыдущей реплике.
- Пожалуйста, подписывайте все свои сообщения, используя четыре тильды (~~~~). При предварительном просмотре и сохранении они будут автоматически заменены на ваше имя и дату.
Обращаем ваше внимание, что комментарии не предназначены для размещения ссылок на внешние ресурсы не по теме статьи, которые могут быть удалены или скрыты любым участником. Тем не менее, на странице комментариев вы можете сообщить о статьях в СМИ, которые ссылаются на эту заметку, а также о её обсуждении на сторонних ресурсах.
