Ксения Мишонова: «Моя энергия сейчас нужна здесь»

Добавить ссылки
Материал из Викиновостей, свободного источника новостей

17 сентября 2018 года

Уполномоченный по правам ребёнка в Московской области рассказала корреспонденту газеты «Время» о проблемах и приоритетных направлениях деятельности.

— Должность омбудсмена по правам ребёнка для вас новый виток карьеры или миссия?

— Для меня это, конечно, миссия, а не новая ступень карьеры. Я пришла из медиа и свою карьеру всегда видела совсем в другом ракурсе. Занималась телевидением, создавала радиостанции с нуля. Это предложение получила, как раз, когда завершила работы над проектом создания телеканала в Химках, и я решила, что, видимо, моя энергия сейчас нужна здесь.

— Был ли у вас до этого подобный опыт работы?

— На тот момент я много работала с благотворительными фондами, исполняла обязанности руководителя комиссии по качеству жизни и здоровью граждан в общественной палате Московской области. И новое назначение стало логическим продолжением моей общественной жизни. С одной стороны всё было достаточно понятно, но с другой — стало очевидно, что уровень принятия решений и оценки ситуации должен быть выше, юридическая подготовка должна быть лучше, и все эти пробелы пришлось навёрстывать, чем я и занимаюсь последние полтора года. До сих пор учусь.

— Насколько сильно отличалось ваше представление об этой работе от того, с чем вы столкнулись в реальности?

— Во-первых, не ожидала, что будет так много обращений. Но в этом отчасти я виновата сама. До моего назначения здесь не было такого количества точек входа информации: не было прямого телефона уполномоченного по правам ребёнка, не работали социальные сети, даже своей электронной почты не было. Нам предстояло сначала просто открыть двери миру. Мы справились с этой задачей достаточно быстро, и люди это почувствовали. Кроме того, в силу своей профессии я открыта для общения с журналистами, оперативно отвечаю на запросы, комментирую ситуацию. О нас стали много писать, повысилась узнаваемость. Ещё один важный опыт, который я получила в самом начале работы — стараться помочь каждому, не ожидая в ответ благодарности. Ты радуешься тому, что помог человеку и думаешь: мы молодцы, мы сделали так много! Где-то проломили стену или наоборот нашли дверь, там, где её не было. А потом выясняется, что этого недостаточно, и человек ожидает от тебя большего. Если ты вдруг не оправдываешь его ожиданий, на тебя обрушивается шквал негодования. Ты никогда не будешь достаточно хорош. Поэтому, мы делаем добро и бросаем его в воду. И третий урок, который пришлось усвоить — люди думают, что я в ответе за всё. Я часто перечитываю закон об уполномоченном по правам ребёнка — он не очень большой. Но ко мне обращаются с такими проблемами, которые не просто не указаны в законе, а даже между строк не читаются. Вначале спрашивала: «Вам действительно кажется, что за это тоже отвечаю я: за плохие дороги, отключённый свет и газ, ветхие дома, лавочки, фонари, детские площадки, безопасность, мусор?» В ответ слышала: «Ну, а как же? У нас же тут дети». В какой-то момент поняла, что надо просто смириться и сказать себе: да, я отвечаю за всё. В общем, первые полгода было непросто.

— И что вы делаете с жалобами и запросами, выходящими за рамки ваших компетенций и обязанностей?

— Мне, конечно, не под силу решить все эти проблемы, но я могу привлечь к ним внимание. Знаете, раньше, когда возили рыбу в танкерах с северных морей, чтобы она не заснула и не погибла в пути, к ней запускали сома. Он всё время был в движении, всех расталкивал и не позволял уснуть. Вот и мне часто приходится выступать в роли этого сома — расталкивать тех, кто заснул.

— Вы ощущаете поддержку губернатора?

— У меня есть чувство локтя. По закону у меня независимая позиция, я не подчиняюсь никаким госорганам и должностным лицам, отчитываюсь только перед Московской областной Думой. Для меня важно, чтобы Андрей Юрьевич Воробьёв понимал, что я делаю, поддерживал нас в наших начинаниях и был на связи. И всё это у меня есть.

В первое время просто писала ему, информировала о ситуации, ни о чём не просила. Но потому, как складывались обстоятельства, решались вопросы, понимала, что он помогает мне. Когда-то ещё Оксана Пушкина, которая занимала этот пост до меня, сказала об Андрее Юрьевиче, что «он человек с тонкой кожей». И я могу это подтвердить — он всё слышит, на всё реагирует, у него очень чувствительный внутренний барометр души и сердца. Точно знаю, что он не пройдёт мимо в сложной ситуации, для меня это важно.

— Проблемы, с которыми вам приходится сталкиваться, часто очень тяжёлые. Как вы справляетесь с этой эмоциональной нагрузкой, как восстанавливаетесь? И что для вас самое сложное?

— Самое страшное, когда ты не можешь помочь. Когда проблема человека в нём самом, и тебе мешает его нежелание что-то предпринять. Или когда закон не позволяет тебе решить это так, как хотелось бы. Многие считают, что мой кабинет — короткая остановка по дороге к Президенту России, и сюда они зашли на всякий случай, проверить возможности. Ты предлагаешь человеку пути решения. Но когда оказывается, что на этом пути надо что-то сделать самому, в ответ получаешь удивление, агрессию, требования — я же до вас дошёл, вот вы и делайте. И отчаяние от того, что ты не можешь помочь — это, наверное, самое сложное. Восстанавливаться очень тяжело. Я ещё не привыкла абстрагироваться. Мне часто говорят, мол, надо спокойнее реагировать. Но это совершенно невозможно, когда с утра получаешь сообщение о погибшем ребёнке или о других страшных вещах. Не могу действовать как хирург, которому просто надо отрезать больной орган. Пока так не умею. А плохие новости приходят почти каждый день. Но, надо сказать, что люди, которые меня окружают, мои соратники берегут меня и стараются выдавать их дозированно. Если, конечно, это не что-то чрезвычайное.

Ещё один важный момент — закон превыше всего. Как бы эмоционально я ни реагировала на происшествия, что бы ни говорила общественность, подогревая определённую тему, как бы от меня ни требовали того, что невозможно по закону, этого не случится. И тут мне пришлось серьёзно себя перестаивать. Ведь я не чиновник, а журналист. И моё становление в профессии выпало на тот переходный период от несвободы к свободе, когда для нас вообще не было ничего невозможного. Это слово просто нельзя было произносить. Если не получается войти в дверь, нужно влезть в окно. Здесь такое невозможно. Если единственный вариант решения вопроса расходится с законом, это либо не обсуждается, либо ты идёшь и меняешь закон.

— А это возможно?

— Да, за два года мы внесли большое количество законодательных инициатив. Сложность в том, что любые изменения закона затрагивают интересы многих других министерств. Но мы поддерживаем тесную связь со всеми участниками процесса. Боремся и надеемся, что победим.

— Начался новый учебный год. Школа — это тоже зона вашей ответственности. Расскажите о наиболее важных проблемах, которые приходится решать.

— Школа — это болевая точка. И основная проблема, которую нам приходится решать — отсутствие контакта на всех уровнях: между родителями и учителями, учителями и учениками. У меня к школе много вопросов и как у уполномоченного по правам ребёнка, и как у мамы двоих детей. Моя дочь в этом году окончила школу, а сын скоро идёт в первый класс. Считаю, что дети в школе перегружены. Учителя не всегда ведут себя корректно, не умеют разговаривать с современными детьми, не всегда работают по призванию. Мы должны перестать считать основным критерием успешности обучения оценки за ЕГЭ. Эмоциональная атмосфера в школе, где ребёнок проводит около восьми часов гораздо важнее. В РАНХиГС я изучала психологию управления. Эта дисциплина о том, как эффективно управлять подчинёнными, выявлять их сильные стороны, мотивировать. Может быть, стоит задуматься об этом применительно к детям? Сейчас в школах действует другой закон — все под одну гребёнку. Кроме того, я считаю, что учитель не имеет права ставить ребенку двойку в начальной школе за то, что тот забыл учебник, тетрадку или не сделал задание. Прежде всего, надо выяснить, почему это произошло. Может, у него неблагополучная семья и он нуждается в помощи. А двойка его только демотивирует. Очень часто приходится сталкиваться с подобными проблемами и с полным непониманием со стороны учителей.

Нам удалось выстроить хорошие отношения с министром образования в правительстве Московской области Мариной Захаровой. У нас большая степень доверия друг к другу. Нас слышат, и все наши сигналы отрабатываются. Я очень рада, что наши подмосковные школы не пошли по пути оптимизации и укрупнения, как это произошло в Москве. В каждой школе есть директор, который отстаивает интересы своего коллектива. Считаю, это очень важно.

— В своих интервью вы часто затрагиваете тему инклюзии. Как развивается это направление в Подмосковье?

— Инклюзия для нас — пока остается проблемным вопросом, который мы стараемся решать всеми возможными способами. В прошлом году провели конференцию по вопросам инклюзивного образования, и сейчас готовим новое большое мероприятие по этой тематике.

Это достаточно сложная и многоплановая задача. Для её решения необходимы финансовые вложения, адаптационные программы, подготовленные специалисты, создание ресурсных классов. Это серьёзная работа с педагогическим коллективом и родителями. Мы начали с доступной среды, и сегодня в Подмосковье практически все социальные учреждения оснащены необходимым оборудованием для людей с ограниченными возможностями. В Красногорске строится огромный реабилитационно-образовательный центр «Созвездие». У нас в планах создание подробной «дорожной карты» по инклюзии для понимания первоочередных необходимых шагов. Пока мы в начале пути, но реализацию этой программы считаем одной из приоритетных задач.

— Одним из направлений вашей деятельности является защита прав детей-сирот. Пожалуй, лучшая защита прав сирот — это усыновление. Как с этим обстоят дела в Московской области?

— У нас очень хорошая динамика усыновления и практически нет отказников, благодаря большой профилактической работе. Можно сказать, что мы не выполняем план по усыновлению младенцев, потому что у нас некого усыновлять. В социальных учреждениях Подмосковья сейчас находится около 1100 детей. В семьях проживает чуть более 24 тысяч детей-сирот. Часть детей, находящихся в учреждениях, с серьёзными заболеваниями, часть — родительские дети, так называемые социальные сироты. Для нас это серьёзная проблема. Родители этих детей живы, но ведут асоциальный образ жизни и ничего не хотят менять, а у государства нет рычагов, чтобы на это повлиять.

— Ещё одна проблема, связанная с детьми-сиротами — это социальная адаптация при вступлении во взрослую жизнь.

— В Подмосковье многое делается для того, чтобы помочь ребятам пройти этот жизненный этап. Были пересмотрены принципы устройства детских домов, теперь они максимально приближены к домашним. С раннего возраста детей учат готовить, распоряжаться деньгами, ходить за покупками. Действуют программы профориентации. Специальная программа министерства образования помогла повысить результаты ЕГЭ. Это привело к тому, что статистика, связанная с социализацией выпускников детских домов и их последующей адаптацией к самостоятельной жизни, значительно улучшилась. Понятно, что ребёнку всё равно нужна семья, и самый лучший детский дом её не заменит. Но если он попал в социальное учреждение подростком, то зачастую уже не хочет в семью. Здесь на первый план выходят задачи социализации. Мы общаемся с такими детьми. У нас есть клуб выпускников детских домов. Устраиваем встречи с известными людьми — политиками, бизнесменами, звёздами в различных сферах. Совсем недавно проводили кулинарный фестиваль, жюри которого возглавлял шеф-повар московской сети White Rabbit Андрей Кошкодан, который сам вырос в детдоме. Я нашла его с помощью друзей. Он дал ребятам мастер-класс и, конечно их очень впечатлил. Пройти детдом, сохранить чистую открытую душу и добиться таких успехов — это очень вдохновляющий пример. Конечно, у каждого ребёнка свой ресурс. Мы стараемся исправить внешние обстоятельства, но многое зависит от того, что заложено в человеке.

— Как часто вам приходится сталкиваться с нарушением прав ребёнка при разводе родителей, и как решаются эти проблемы?

— Около 30 процентов поступающих ко мне обращений связано с родительскими «войнами». Мы часто сталкиваемся с тем, что между людьми, прошедшими через развод, ненависть просто зашкаливает. Они делят ребёнка, не платят алименты на его содержание, в нарушение решений суда, не позволяют друг другу с ним общаться, иногда даже воруют детей друг у друга. И в этой войне одна жертва — их ребёнок. Он самый уязвимый. И для него это травма, которая останется на всю жизнь. В этих спорах всё дошло до такого беспредела, что мне уже взрослых не жалко. Они рано или поздно переживут эту ситуацию, а дети никак не могут себя защитить. И тогда это должны сделать мы. Единственный способ остановить такие «войны» — исполнять решение суда о порядке общения с ребёнком. Сейчас у государства нет действенных инструментов для того, чтобы заставить родителей это делать. Чтобы исправить ситуацию, мы вышли на федеральный уровень. Нас услышали и в службе судебных приставов, и в Совете Федерации. Мы готовим большое мероприятие на территории Московской области, посвящённое проблемам разводов. Хотим добиться того, чтобы решения суда безоговорочно исполнялись и чтобы договоренности между родителями стали дорожной картой по восстановлению той атмосферы, которую ребёнок потерял, когда распалась семья.

— Мы так долго говорили о непростых проблемах, которые вам приходится решать, что хочется закончить этот разговор чем-то жизнеутверждающим.

— Я постоянно общаюсь с детьми. Однажды принимала участие в форуме «Я — гражданин Подмосковья» и обратила внимание, что многие ребята, которые там собрались, совсем не улыбаются. Они просто не привыкли это делать. Когда же я объяснила им, как это важно — улыбаться и, чтобы тебе улыбались в ответ, — это оказало на них удивительное действие. Через 40 минут в этой аудитории все улыбались друг другу. Как же много можно изменить, просто улыбнувшись человеку. Улыбайтесь, господа, как говорил Мюнхгаузен!

Беседовала Елена Быстрова

Источники[править]

 Эта статья содержит материалы из статьи «Ксения Мишонова: «Моя энергия сейчас нужна здесь»», опубликованной на интернет-портале In-schelkovo.ru газеты «Время» и распространяющейся на условиях лицензии Creative Commons Attribution 4.0 (CC BY 4.0) — при использовании необходимо указать автора, оригинальный источник со ссылкой и лицензию.
Creative Commons
Creative Commons
Эта статья загружена автоматически ботом NewsBots в архив и ещё не проверялась редакторами Викиновостей.
Любой участник может оформить статью: добавить иллюстрации, викифицировать, заполнить шаблоны и добавить категории.
Любой редактор может снять этот шаблон после оформления и проверки.

Комментарии[править]

Викиновости и Wikimedia Foundation не несут ответственности за любые материалы и точки зрения, находящиеся на странице и в разделе комментариев.



Источник — https://ru.wikinews.org/w/index.php?title=Ксения_Мишонова:_«Моя_энергия_сейчас_нужна_здесь»&oldid=16631843