Перейти к содержанию

Fitch понизило кредитный рейтинг России

Материал из Викиновостей, свободного источника новостей

10 января 2015 года


9 января 2015 года международное агентство Fitch понизило кредитный рейтинг России с BBB до BBB- с негативным прогнозом. Этот уровень является высокорискованным и опасным для инвестиций и всего лишь на один уровень выше спекулятивного, при котором большинство инстуциональных инвесторов не смогут покупать ценные бумаги и напрямую кредитовать Россию. В Москве назвали решение политически ангажированным и непартнёрским.

Fitch обосновывает своё решение резким падением цен нефти, снижением курса российского рубля и повышение ключевой ставки ЦБ РФ до 17 % во второй половине 2014 года, что стало «серьёзным шоком» для банковского сектора России.

В пресс-релизе агентства указывается, что введённые против России санкции оказывают негативное давление на финансы и экономику России.

Fitch не исключает, что российским банкам и компаниям потребуется серьёзная поддержка, что скажется на государственных финансах и способности выплачивать долги.

Рейтинговое агентство ухудшило также прогноз падения экономики России в 2015 году с 1,5 до 4 %. Причём рост экономики России, по оценке Fitch, начнётся не ранее 2017 года.

В конце декабря другое международное агентство Standard & Poor’s поставило рейтинг российских государственных облигаций на пересмотр с возможностью понижения с BBB- до мусорного уровня. Как ожидается, решение S&P ожидается в середине января 2015 года.

Вчера, 8 января 2015 года агентство Bloomberg в соответствии с собранными данными поставила РФ на пятое место в мире среди стран, в которых наиболее вероятен дефолт по гособлигациям. При этом Россия обогнала даже ряд стран со спекулятивным рейтингом, включая Ливан, Египет и Португалию.

Русская служба «Голоса Америки» попросила прокомментировать складывающуюся картину финансового омбудсмена, профессора, в прошлом депутат Госдумы и члена российского Национального банковского Совета Павла Медведева.

Виктор Васильев: Павел Алексеевич, как бы вы расставили по ранжиру поступившие новости?

Павел Медведев: Как говорил Кузьма Прутков, «мне нравятся очень обои». События коллинеарны (параллельны – Виктор Васильев), и оба крайне неприятны. Что на самом деле будет – это, конечно, вопрос. Я-то надеюсь, что дефолта не будет, что наша экономическая, как минимум, политика изменится, и ситуация начнет улучшаться. Кое-какие признаки этого есть. Но если мой оптимизм не оправдается, тогда вероятность дефолта существует.

Виктор Васильев: А насколько серьёзным может оказаться дефолт по гособлигациям, можно его сравнить с дефолтом-1998?

Павел Медведев: Если, как было в 1998 году, окажется, что государство не может выполнять какие-то из своих обязательств, это уже будет страшным экономическим шоком. Это означает, что государство не стоит твердо на ногах – в экономическом смысле, по крайней мере. Это сигнал (для инвесторов), что лучше с таким государством не иметь дела. В 1998 году мы довольно быстро выпутались, отчасти из-за того, что (у Запада) была инерция доверия, сформированного курсом ещё Горбёчевым, потом подхваченного Ельциным. В каком-то смысле нам простили (финансовую недееспособность). А сейчас, боюсь, что на это рассчитывать не приходится.

Виктор Васильев: Почему?

Павел Медведев: В связи с тем, что тенденция переломилась. Тогда мы были на подъёме, и всем казалось (что примерно соответствовало действительности), что мы становились более открытыми, а наша экономика превращалась в рыночную. Люди реагируют не на уровень, а на тенденции. Как известно, все революции произошли не тогда, когда народ плохо жил, а в силу резкого ухудшения своего положения после периода относительного благополучия. Также и внешние наблюдатели реагируют на поведение государства. Уровень при этом, конечно, тоже важен, но в краткосрочной перспективе важнее тенденция. Она создает надежду.

Виктор Васильев: Насколько объективен рейтинг Fitch, может ли агентство в обозримой перспективе изменить свой прогноз в отношении России к лучшему?

Павел Медведев: Думаю, это возможно лишь при улучшении наших отношений с Западом, со всем миром. Потому что наши трудности в значительной мере связаны с тем, что для нас закрылись финансовые рынки, и это сразу стало видно в конце прошлого года, когда наступила пора собирать деньги, чтобы расплачиваться по долгам государственных корпораций. Отсутствие внешних источников финансирования было заметно невооруженным взглядом. Это первый эшелон неприятностей. А второй отчасти связан с первым, отчасти – с конкретными санкциями. В комплексе все это приводит к тому, что экономика медленнее развивается.

Думаю, что ещё по прошлому году, если аккуратно считать, ВВП уже был в минусе, а в 2015-м как бы не было и минус пять процентов. Это создает для государства большие трудности. Оно меньше получает доходов, поэтому ему труднее расплачиваться по своим обязательствам. Если экономика плохо работает, то увеличивается инфляция. Если растет инфляция, нужно слабо защищенным слоям населения повышать доходы, индексировать их. Возникает опасность инфляционной спирали: инфляция высокая, даешь деньги – она становится ещё больше и так далее. Это приводит экономику просто к хаосу. А внешние наблюдатели в такой обстановке ещё меньше склонны к сотрудничеству. Получается порочная спираль.

Виктор Васильев: Fitch

Павел Медведев: Это правдоподобно. Падают инвестиции. Хотя нельзя совсем аккуратно посчитать, как отразится уменьшение инвестиций на один рубль через некоторое время. Инвестиции некоторым лагом отражаются на ВВП. Но инвестиции падали уже довольно давно. Но можно приблизительно прикинуть, к каким последствия для ВВП это приведет. Кроме инвестиций, падение цен на нефть напрямую влияет на ВВП, который считается в деньгах, а не в тоннах нефти.

Виктор Васильев: Как себя правильнее вести обычным гражданам, чтобы попытаться сберечь накопления?

Павел Медведев: Это сложно. Граждане плывут на огромном корабле. Если у него дырка под ватерлинией, что они могут сделать? Они могут лишь суетиться в своих маленьких каютках. Кому-то чуть больше повезло – он случайно или не случайно перевел свои деньги в доллары, и сегодня радуется этому. А через некоторое время, возможно, будет кусать локти. Потому что государство скажет: доллары – это империалистические, вредные для нас деньги. Словом, неизвестно, что будет конкретно. Но неблагополучие на общем корабле налицо.

Виктор Васильев: Как вы относитесь к предложению одного из ваших бывших коллег по парламенту ограничить хождение доллара в стране?

Павел Медведев: Это было бы катастрофой. Уверен, что это может быть сделано только в состоянии отчаяния. У нас очень квалифицированные экономические руководители в ЦБ, Минфине, Экономразвитии. Кроме того, я точно знаю, что Путин хорошо разбирается в экономике. Несколько раз говорил с ним, и занудливо пытался ему что-то сложное, на мой взгляд, объяснить. Оказывалось, он все понимал. Так, в частности, был принят закон о страховании вкладов, потому что Путин дал распоряжение немедленно его рассмотреть. Без президента решение по хождению доллара не может быть принято. Поэтому, очень надеюсь, что такое смертельное решение и не будет принято.




Источники

[править]
Эта статья содержит материалы из статьи «Российская экономика и «порочная спираль»», опубликованной VOA News и находящейся в общественном достоянии (анг., рус.). Автор: Виктор Васильев.

Комментарии[править]

Викиновости и Wikimedia Foundation не несут ответственности за любые материалы и точки зрения, находящиеся на странице и в разделе комментариев.